Лучники, некроманты и разбойники

Читатель TJ про яркий отрезок времени из истории города Луганска.

14 ноября 1795 — Екатерина II издаёт указ об основании первого на юге империи чугунолитейного завода, с сооружением которого в долине реки Лугань и связано возникновение города. Сёла Каменный Брод (основано в 1755 году) и Вергунка были первыми населёнными пунктами, принявшими строителей и рабочих Луганского литейного завода. 1797 — посёлок, возникший вокруг завода, получил название «Луганский завод». В период войны с Наполеоном Луганский завод стал одним из основных поставщиков пушек и боеприпасов для русской армии. 3 сентября 1882 император утвердил положение Комитета министров Российской империи об основании на базе посёлка Луганский завод с присоединением селения Каменный Брод города Луганска. 1900 — из Луганска вышел на железнодорожные магистрали первый построенный здесь товарный паровоз.

Начало XX века — Луганск представлял собой крупный промышленный центр Российской Империи. Здесь насчитывалось 16 фабрик и заводов, около 40 ремесленных предприятий.

5 ноября 1935 — город переименован в Ворошиловград. 1958 — городу возвращено историческое название Луганск (причина — участие Ворошилова в антипартийной группе). 1970 — город переименован в Ворошиловград после смерти К. Е. Ворошилова (1969). Из Указа Верховного Совета УССР от 5 января 1970 года «О переименовании города Луганска и Луганской области»: «В целях увековечивания памяти выдающегося полководца, партийного и государственного деятеля Климента Ефремовича Ворошилова и учитывая ходатайства трудящихся и областных организаций передать город под юрисдикцию верховной партии УССР». 1972 — Футбольный клуб «Заря» (Ворошиловград) первый и единственный раз стал чемпионом СССР по футболу. Это был первый чемпион СССР из города, не являвшегося столицей республики. 1990 — Луганску возвращено его первоначальное название.

Фотографии

Это был сетап, а теперь к панчлайнам.

Светало. 2 июня довелось проснуться в пустой квартире под звуки автоматных очередей. Местные ребята aka ополченцы aka сепаратисты захватывали очередную погранчасть. Я достаточно сильно испугался, потому что думал, что происходит какое-то более масштабное сражение и город закроют на въезд-выезд, но, узнав детали, позвонил родителям, чтобы сказать, что со мной всё нормально, и лёг спать. Второй раз проснулся уже от звука пролетающего над домом истребителя. Дальше уже спалось спокойнее.

Перестрелка у погранчасти велась еще полдня. Переписывался тогда с подругой, окна которой выходили на погранчасть, договаривался погулять, но как-то она не захотела выходить из дома.

Для большей же части города день начался и проходил обычно до 3 пополудни, когда на здание Луганской ОГА из самолёта упала предположительно НУРС С-8. Сила взрыва была такая, что стены моего дома, находящегося на окраине, задрожали. А в центре города, куда упала ракета, в один момент погибли 8 человек.

Лето только начиналось.

Мы семьёй решили переехать на время на бабушке, которая жила и живёт неподалёку от Луганска. Думали, там будет потише и поспокойнее, потому что, ну кому нужен богом забытый посёлок? Фронт находился за горизонтом, только огонь пушек становился всё сильнее и сильнее, а горизонт неумолимо становился ближе.

Дни шли друг за другом, огород поливался, корова паслась, украинские военные били ополченцев, ополченцы били украинских военных. Дела шли своим чередом.

В общем, меня единственного решили эвакуировать. Брат уже купил мне билет в Киев к себе на 19 июля - мне только оставалось приехать в Луганск, который на тот момент еще был связан с цивилизацией железными дорогами, распечатать билет и сесть на поезд. 18 июля приехали с мамой домой и я пошел искать принтер. Пока с другом искали копицентр, раздался звонок от мамы и она в слезах сказала, чтобы я бежал домой, потому что начался обстрел города. Мы с другом были ошарашены, но медлить не стали и помчали по домам. По дороге нас остановила девушка с маленькой девочкой и бабушкой. Остановила нас, чтобы стрельнуть сигаретку. Нам с другом не хватало бомбоубежища, а девушке - никотина. Обстрел тем временем начался и уже был слышен свист снарядов. Разбежались мы с другом по своим домам. Его ждала новость о том, что чуть ниже по его улице упала мина, но просто разбила сарай и не взорвалась, а после захода солнца весь город ждал самые страшные часы в июле. Всё это с непривычки.

Сложно передать ощущение осознания хрупкости дома, когда всю ночь на город сыплется шквал снарядов. С того момента людей можно было разделить на три категории: те, кто тихо в голове произносили слово «капец», те, кто плакал от ужаса, и те, кто пытался спрятаться за граненым стаканом водки. Я относился к первому типу, а моя мама - ко второму. Полночи мы провели, лежа на полу в прихожей.

Поезд в Киев отходил только днем, но уже утром мы с мамой поняли, что нервов нам не хватит, поэтому папа эвакуировал нас назад к бабушке. На следующий день город был закрыт на въезд и выезд. И был закрыт он два месяца.

У бабушки тоже становилось небезопасно. Посёлок находился между двумя населенными городками, стоящими на холмах. Город А контролировала Украина, город Б контролировали ополченцы. Из-за чего мы всё чаще стали спускаться в подвал, стали его обустраивать и привыкать к сырости. Было страшно. Один раз ополченцы с танка стреляли по городу А, находясь в лесу, поэтому украинцы решили послать самолёт, чтобы тот минами поджёг лес и уничтожил танк. Мины почему-то полетели в наши огороды, а не в танк. Все успели спрятаться в подвале, только одного дядю из поселка задел осколок, но это была всего лишь царапина. Чуть позже свет со связью пропали на полтора месяца.

До и после наводчики замечали наш посёлок лишь краем глаза, отчего менее страшно не становилось, но были три дня, когда кто-то решил пострелять по деревне, и в эти дни не обошлось без жертв.

День первый: прилетают несколько снарядов, один из которых ломает дом, а второй ранит бычка и петуха.

День второй: дом местные мужчины быстро восстановили, но вечером обстрел повторяется и ломается второй дом.

День третий: раненный петух погибает от того, что осколком снаряда ему снесло голову.

Дальше перестрелки были только по расписанию и нас никак не задевали, что не мешало нам бояться выстрелов и спать в подвале.

Помню, начали стрелять и я побежал звать бабушку из дома в подвал. Проходит две минуты, стреляют всё так же сильно, а бабушка из дома так и не вышла. Я возвращаюсь за бабушкой и понимаю, что она ищет пояс, чтобы спину не простудить в подвале.

Почти такой же случай произошел с отцом. Он решил наконец нормально поспать в доме, но мне его пришлось разбудить, потому что где-то рядом стреляли и резонно было посидеть в нашем импровизированном бомбоубежище. У папы крепкий сон. Бужу его, он открывает один глаз, и после моих алярмов он спрашивает: «А сильно стреляют или можно еще немного поспать?»

Очередная попытка эвакуировать меня, потому что мне надо было закончить школу. Один из самых сложных выборов в моей жизни: поехать в Вологду к тёте, которую я до этого видел два раза, а про город знал только из советского бэнгера про «Где ты моя черноглазая, где», или поехать в Киев жить к старшему брату с его новой семьей. Выбрал Вологду из-за Питера в перспективе.Приехали семьей в А, чтобы ранним утром посадить меня на автобус. Почему автобусы ходили по расписанию, когда вокруг шла война? Потому что война шла по расписанию.

Так уж повезло, что родственников у меня много и в городе А был дядя Жора, живший почти рядом с остановкой, где я должен был попрощаться с уже искореженной частью моей родной Украины. Мы не камикадзе, поэтому приехали в обеденный перерыв А-Б-уродов.

Сидели общались, ждали ночных салютов вояк, на этот раз находясь в паре сотнях метров от пушек. Так как и одни, и другие стояли в городах, то и стреляли они по городам. Помню, как оглушительный грохот закладывал уши, а глаза наблюдали за красными вспышками, которые посылали фейерверки в сторону моего Луганска, помню, как потом шквал ответных выстрелов хоронил под собой и так уже еле тлеющую жизнь города А.

Война не то что бы уже пропитала воздух запахом солярки, война уже давно уперлась холодным стволом к виску каждого. Дядя Жора рассказывал историю про своего соседа. Обычный мужик, вот только-только фронт накрыл их город, этот обычный мужик еще нормально жил, ездил на работу, и, как-то, возвращаясь с неё, попал под обстрел. Когда сзади него дорогу начало накрывать снарядами, он на скутере уехал в кювет, чтобы прибавить себе шансов на выживание. Выжил. Через неделю за обедом обстрел оборвал трапезу всей улицы и люди в ужасе стали нырять в подвалы. Рядом с подвалом упала железяка, которая из-за своей древности не разорвалась, слава богу. Воевали у меня дома старыми орудиями и старыми снарядами. Последние вносили свою особенную изюминку на театре боевых действий. Так вот, претерпев второй случай выживания, мужчина в истерике и со словами «третий раз не прокатит» бросил жену одну охранять дом и имущество, а сам уехал в мирный мир к своей дочке.

Возвращаясь к ужину и дяде Жоре — говорить было невозможно в моменты выстрелов. Громкость и то, как это пугало, можно было бы сравнить с тем, как если бы сабвуфер размером с человека резко появлялся рядом и начинал долбить. К концу лета никто не мог ошибиться в том, стреляют по тебе или от тебя. Дядя Жора даже придумал шуточную классификацию А-Б-уродов: «О, начали стрелять. Сейчас скажу, кто. Это стреляют свои, о, а это наши стреляют». «Свои»-«наши»? Мы не сразу просекли всю тонкость этой репризы, но это очень точно подчеркивало абсурд происходящего. Вся война протекала между своими и нашими. Ополченцы хотели спасти народ от украинцев, украинцы хотели спасти народ от ополченцев. Отлично. 20-30 тысяч человек спасли навсегда.

Спать было невозможно, потому что разгар рабочего дня военных припадал на ночь. Поднялся к дяде посмотреть телек, а он смотрел «...А зори здесь тихие». С улыбкой и непониманием я всё-таки решил попробовать поспать.На следующий день я проехал 12 блокпостов, увидел на них много ребят, которые выглядели моложе меня. Через две недели город А взяли в котел и кто-то уже более серьёзный, чем коренные ополченцы, резко прожевал украинских мальчишек.

Ближе к октябрю родные возвращались домой в Луганск и со слезами на глазах наблюдали останки танков, разбитые блокпосты, обугленный асфальт. В мою квартиру прилетел лишь один осколок. А под окнами, всего в ста метрах находившийся дом престарелых похоронил с десяток своих постояльцев, которые просто не смогли вовремя убежать от очередного обстрела.

Горгоньи ссылки про тогда и сейчас.

И огромное спасибо замечательной Ане Сацуро за иллюстрации.

Всем мир.

P. S. В Луганской области есть город Счастье, и Счастье сейчас не под контролем ЛНР.

#мойгород #истории