Если бы Глебу Капустину удалось посмотреть «Интерстеллар» Статьи редакции

Сооснователь SMM-агентства «Мохнатый сыр» и кандидат физико-математических наук Андрей Коняев по просьбе TJ поделился своими мыслями о нашумевшей научно-фантастической картине «Интерстеллар».

У Шукшина есть такой рассказ, «Срезал» называется. Главный герой — мужик Глеб Капустин, который известен в деревне одним: он очень ловко ставит на место заезжих. При гостях, других деревенских, он ввязывается в спор — обычно о вещах, в которых ничего не понимает — и ловким словесным поносом затыкает их. Логики, рассуждений там не наблюдается, зато есть природный напор. В результате заезжие сидят как оплеванные, ничего не понимая, Глеб торжествует, деревенские довольны. В этом нет ничего удивительного, ведь нет ничего приятнее для обывателя, чем видеть, что звезды сделаны из такого же говна, как и он сам.

Впрочем, речь не об этом. Глеб известен в деревне как очень умный мужик. В конце двадцатого века для такой фигни даже термин придумали — гиперкритичность (не путать с гиперкритицизмом — это из истории). Суть в том, что критические, агрессивные высказывания часто воспринимаются, как более интеллектуальные, умные (про это Wired как раз писали). Ругает — значит разбирается, если коротко. Глеб — идеальный гиперкритик, поскольку его нападки питаются только злобой, завистью и собственной ограниченностью. Ничего на самом деле он не знает, ничего не умеет, только и может самоутверждаться за счет других.

***
Когда Шукшин писал свой рассказ, интернета не было. С его помощью озлобленные собственной ограниченностью индивидуумы получили доступ к аудитории. И сейчас Глебушки Капустины срезают всех семь дней в неделю, двадцать четыре часа в сутки. За примерами ходить далеко не надо.

Вышло недавно прекрасное кино «Интерстеллар» Нолана. Про космос, про открытия, про прогресс. Так получилось, что в титрах фигурировало имя Кипа Торна — одного из крупнейших из ныне живущих астрофизиков, большого популяризатора науки, которого, конечно, не заподозришь в том, что он мало знает о космосе. «Ах так! — подумали гиперкритики, — Этот режиссер думает, что он умнее нас. Надо осадить этого наглеца, напомнить ему, что он такое же говно, как и мы. А может, и хуже». Ну и принялись напоминать.

Начнем с того, что Торн не консультировал фильм. Торн — один из его авторов. Он почти 20 лет вынашивал идею этого фильма, написал 8-страничный синопсис. Лет десять назад кино должен был снимать Спилберг, но не срослось — режиссер поругался с Paramount, которая занималась работой над фильмом. В результате пришлось искать нового режиссера, им стал Кристофер Нолан. Откуда я это узнал? В Википедии прочитал, правда, английской. У меня просто возник вопрос, насколько Торн участвовал в производстве — консультировать можно по-разному — и я нашел на него ответ. Гиперкритики не нашли.

***
Самое крутое, однако, когда гиперкритики начинали критиковать физику. Вот, мол, хрен-пойми-кто из Оклахомского университета сказал, что для существования кротовой норы нужно много энергии, а, значит, всё враньё. Или, скажем, кривизна пространства у кротовой норы должна быть как у черной дыры (что-что, простите?). Проблема тут в том, что среди гиперкритиков не очень много людей, которые разбираются в физике.

Если коротко, то кротовая нора, как в фильме, — это особое решение уравнения Эйнштейна (норы еще называются мостами Эйнштейна-Розена, помните, по которому Тор на Землю попадал в киновселенной Marvel?). Открытие этих решений в свое время вызвало у физиков бурю возмущения — что за хрень, какая-то штука позволяет обгонять свет? Действительно, если пролететь через такую нору, а потом посмотреть в телескоп на вход, то, при удачном стечении обстоятельств, можно будет увидеть самого себя в эту дыру залетающим.

Но, к счастью, в науке заявление о том, что что-то невозможно, должно быть доказано. То есть, прежде чем открывать рот, нужно доказать, с формулами и прочей фигней, что устойчивых кротовых нор не существует. Пока этого сделать никто не смог. Более того, вопрос о существовании таких нор и классификации метрик, их допускающих, до сих пор открыт. Что бы там ни говорил хрен-пойми-кто из Оклахомского университета.

Да, а глупость про черную дыру и кротовую нору возникла потому, что первые кротовые норы были открыты Шварцшильдом при изучении черных дыр. Которые он же и открыл. Такой вот обломок физики застрял у кого-то в голове.

***
Впрочем, у фильма есть слабое место — это место про черную дыру. Считается, что попав за горизонт событий, ничто не сможет его покинуть. Это верно только в рамках теории относительности. Если мы добавляем в картину мира квантовую механику, то все становится гораздо сложнее. Например, оказывается, черные дыры могут излучать, словно абсолютно черные тела, а значит, им можно приписать температуру. Это излучение — то самое, которое открыл Стивен Хокинг, пытаясь объединить квантовую механику и физику, то самое, которое используется для объяснения того, куда пропали образовавшиеся после появления Вселенной микроскопические дыры (они испарились).

Буквально в последние несколько лет стало понятно, что с черными дырами все очень плохо. Точнее, не вдаваясь в подробности, квантовая механика, теория относительности и теория струн в окрестности горизонта событий черной дыры вообще не дружат. Одна требует, чтобы регион вокруг дыры ничем не отличался от любого другого региона пространства, другая — чтобы информация сохранялась, а, значит, если ничто не может покинуть черную дыру, то для этого должен быть какой-то неизвестный механизм.

Наконец, теория струн, точнее AdS/CFT- двойственность говорит, что теория гравитации на одном пространстве — это квантовая теория на другом. А значит, механизма, останавливающего информацию, просто не должно быть. Фантастическая часть фильма заключается в том, что главные герои решают этот парадокс в пользу теории струн и оказываются правы. Информацию из черной дыры передать можно, и это те самые «квантовые данные» (наверное, термин из теории, над которой трудился Брент), которые необходимы для завершения единой теории всего.

Дело в том, что теория струн — это на самом деле семейство теорий, параметризованное возможными геометриями нашего пространства. Штука в том, что экспериментально проверить эту самую геометрию пока не получается, поэтому какая именно из теорий имеет отношение именно к нашему миру — загадка. Именно эту загадку и удается решить дочери Купа. Вполне возможно, для решения было достаточно знать какие-то вещи наподобие температуры, спектра излучения и прочих привычных вещей. Кто знает, как там эти теории развиваются в будущем?

***
«Интерстеллар» — это хорошая научная фантастика в самом классическом смысле этого слова. Здесь источником сюжета являются реальные научные теории, эффекты, сама наука.

Но дело не в этом.

А в том, что невеселое будущее в начале фильма — это будущее гиперкритиков. Мир, которым управляют Глебы Капустины. В нем нет инженеров, потому что они слишком выделялись. Были слишком умными. Занимались космосом, когда надо были сажать пщеницу, поэтому их и посрезали. Даже лунная программа — это попытка обанкротить СССР ровно потому, что такую реальность гиперкритикам проще принять и понять.

Чем больше я смотрю на это, тем сильнее сомневаюсь в том, что такое человечество заслуживает спасения. Разве что критики.

Андрей Коняев,
специально для TJ