Гость TJournal: Ашот Габрелянов Статьи редакции

Каждую неделю TJournal приглашает к себе в гости интересных деятелей интернета. На этот раз мы поговорили с медиаменеджером Ашотом Габреляновым об его уходе из LifeNews, новом проекте платформы пользовательского видео, офисе в Лондоне и работе папарацци в газете «Жизнь».

Фото Electra Bicycle Company Russia

Расскажи про платформу Babo. Что это такое?

Проект, по сути, выполняет одну очень простую функцию — он аккумулирует пользовательский контент на местах происшествий и предоставляет его телеканалам. Это софт, состоящий из двух частей: первая часть — это back-софт: серверная часть, web-интерфейс, с которым работают редакторы СМИ, куда стекается весь контент, через который они могут производить оплату за присланные пользователями видео, мониторить контент, отбирать его, проверять, были ли ролики ранее залиты в сеть, и так далее. Вторая часть — это приложение, которое разработано под все платформы, от Windows Phone до iOS и для различных устройств – вплоть до Google Glass.

Но его пока нет в магазинах App Store и Google Play?

Важный момент — это технология, на которую телеканал покупает лицензию, и он может ее под своим брендом выпускать в AppStore и Google Play. Например, RT хотят эту технологию, покупают её, и весь этот софт запихивают в своё приложение RT.

То есть, у всех телеканалов, которые захотят этим воспользоваться, будет своё отдельное приложение?

Да, они под своим брендом его продвигают. Предлагают своим зрителям скачать приложение своего телеканала и получать деньги за видео.

Получается, у каждого будет своя маленькая база тех очевидцев, которые есть в приложении?

Да. Сейчас у всех информационных служб в мире конкуренция точно такая же, только она более ручная что ли. Продюсер, который быстрее нашел человека на месте происшествия и выкупил у него видео, выигрывает.

Как выглядела эта работа в редакциях пять лет назад, когда еще не был так сильно развит YouTube? Происходило какое-то ЧП, и редакторы, чтобы получить картинку с места происшествия, брали базу телефонных номеров жильцов здания, которое стоит рядом, и обзванивали квартиры. Спрашивали: «Вы слышали взрыв? Можете выйти и что-нибудь снять на мобильный телефон?». Нужно было обзвонить 30-40 квартир, объяснить человеку, что ты ему заплатишь, и куда это всё переслать. Он тебе, естественно, не верит. А вокруг происшествия уже много очевидцев, но не было канала коммуникации, ты не знаешь, как к ним подобраться.

А теперь как на него выходить? У него же должен быть не только телефон, но и установленное приложение.

Все верно. У телеканала уже есть своя аудитория, и его задачей будет максимально нарастить количество пользователей. Предположим, ВГТРК через «Россию-24» формируют аудиторию в несколько миллионов человек, и эти люди становятся их постоянными агентами. Представляешь, что такое 2-3 миллиона человек, разбросанных по всей России?

Ну, 2-3 миллиона — это что-то слишком много, как мне кажется.

Это более чем достижимо: у LifeNews за год без каких-либо накруток 300 тысяч скачиваний.

Скачивания-то ладно, но ты же говоришь про большое количество регулярных пользователей, готовых в любой момент тебе помочь.

Из этих 300 тысяч каждый день ролики присылают 3 тысячи. Сами присылают. Это очень большой коэффициент. Среднее время отклика от момента постановки редактором задачи до того, как присылают контент — 4 минуты. То есть, через 4 минуты это уже может попасть в эфир.

Когда были задымления в московском метро, редактор LifeNews отправил задание, и через пару минут прислали видео с камеры наблюдения. Представляешь, с камеры наблюдения? 

Получается, вы не будете делать собственное приложение?

Я продаю технологию. Как Android. Я полностью ухожу в софт из медиа. Контентогенерацией я занимаюсь только косвенно, основное — это предоставление технологии.

То есть, приложение, которое вы выпускали в прошлом году, — это, по сути, то же самое, только вы его масштабируете на большее число каналов?

Я это придумал несколько лет назад и начал реализовывать проект в рамках нашего холдинга. Когда я понял, что есть большие перспективы, и начал понимать, что проект надо развивать, то переговорил с руководителями холдинга. Проект их не заинтересовал, для него нужны серьезные инвестиции в будущем. Я попросил возможности заниматься проектом отдельно, вернув компании средства, затраченные на этот проект.

Ты из личных денег выкупил проект и начал делать его сам?

Да.

Нифига, у тебя так много личных денег?

Я мало трачу.

Ты не привлекал инвесторов?

Там не такие уж большие деньги были затрачены. Это миллионы рублей, но не десятки миллионов долларов, не суперинвестиции. У меня есть два партнера, с которыми я делаю этот проект, мы вошли на паритетных условиях.

Они имеют отношение к медиабизнесу?

Нет, только косвенное. Они очень талантливые разработчики и менеджеры с золотыми мозгами. Я их сам пригласил, чтобы мы вместе аккумулировали наши ресурсы — мы вместе вносим и менеджерские качества, и управленческие ресурсы, и разработку.

На каком этапе сейчас находится проект? Вы уже можете предоставить платформу?

Мы сейчас начинаем работать с RT, с ВГТРК и с еще одним западным проектом. Пока не могу озвучить, с каким.

Расскажи, почему у вас офис в Лондоне? Ты собрался уезжать из страны?

Нет, это просто удобная локация для европейских и американских партнеров. Долететь из Берлина в Лондон значительно проще, быстрее и дешевле, нежели долететь до России. Плюс, когда ты приглашаешь крупного инвестора, Лондон — это для них понятно, и другое дело, когда ты приглашаешь их в Москву. В данных условиях для них это менее понятно.

Говорят, платформу Babo ты назвал в честь прабабушки. Почему?

Она не умела читать и всегда просила близких и друзей, чтобы ей рассказывали новости из газет.

Ты покинул должность генерального директора LifeNews. Кто там теперь?

Генеральным директором будет Арам Ашотович, а главным редактором Анатолий Сулейманов. Я с 1 октября не буду больше принимать никакого участия в работе LifeNews, у меня были договоренности с Арамом Ашотовичем в том, что я этот проект запускаю и потом по согласованию сторон, если выполню все поставленные задачи, у меня появится возможность этот проект покинуть. 

Я крайне благодарен руководству холдинга за тот уникальный опыт, который они мне позволили получить. Я выполнил все свои обязательства, мы добились на сегодняшний день максимальных результатов для информационного канала в России, стали самым цитируемым каналом страны.

За счет чего?

За счет контента. За счет того, что мы сделали новости, о которых рассказывают наши коллеги, ссылаясь на нас. Это было постоянно, мы каждый день рейтинг смотрим, и постоянно над этим работаем.

А были какие-то большие истории с суперэксклюзивом?

Да, фотографии Сноудена в прошлом году.

Как вам, кстати, удалось их получить?

Прислали нам.

А как вы их верифицировали?

Во-первых, там видно было, что это Сноуден. А во-вторых, он стал потом появляться на людях, и стало понятно, что кто-то мог захотеть его показать. Он появился у нас на фотографии, в интервью — начал получать какую-то медийную активность.

Была история, что вы очень хвалились своим охватом, но это был технический охват. Есть какие-то показатели LifeNews, которыми ты можешь поделиться?

У меня TNS под рукой, самые близкие цифры — это март-май, у нас офигенный показатель по среднесуточному времени просмотра. Нас смотрят дольше, чем «Москву-24» — у них 17 минут — и РБК-ТВ — 21 минута. А у нас 42 минуты, выше нас из новостных каналов только «Россия-24». Мы очень хорошо растем, у нас лучшая динамика на рынке среди информационных каналов.

Вы выходили на какие-то площадки, включались в кабельные пакеты?

Конечно. Самый большой прирост на старте дал «Ростелеком», потому что у них совместно с AKADO в Москве охват вещания 98 процентов. По сути, мы стали в Москве эфирным каналом, тебе ничего не нужно для подключения, никакой приставки. Это называется аналоговое вещание.

Что за история с офисом «Дождя» на «Красном Октябре»? Вы туда всё же переехали?

Нет, не переехали. Мы уже на финальной стадии переговоров с другой площадкой, ещё лучше. Мы будем делать новый проект в здании «Центрального телеграфа» на Тверской.

То есть, ребята из «Дождя» из «Красного Октября» выехали, и теперь там все пустует?

Мне, если честно, было всё равно, по какой причине они оттуда уезжают. У меня стояли свои задачи. Мне нужно было найти площади для нового проекта. Я сказал, что если площади освободятся, мы готовы их рассмотреть — мы рассмотрели, провели переговоры, но не сошлись на условиях.

А что будет с пространством на Савёловской, где вы были раньше?

Мы здесь остаемся, в «Телеграфе» это будет наш еще один дополнительный объект. Там будет вторая студия. Процентов 80 передач будет выходить с Савеловской, остальные — оттуда. Большинству ньюсмейкеров удобнее и быстрее оказываться в центре Москвы, нежели стоять в пробках в сторону области.

У вас были планы запускать на основе сайта Super.ru телеканал про шоу-бизнес. Вы будете в этой студии делать новый канал?

В том числе. Мы планируем там делать и этот проект тоже. Мы не отказываемся от тех задач, которые сами для себя ставили.

Расскажи про историю с хакерами, которые якобы ддосили сайт и меняли текст заметок.

Я тогда был в отпуске и до меня доходило такое же количество информации, как до тебя, так что здесь я ничего не могу сказать. Знаешь, за всю историю работы в компании, я был свидетелем таких курьезных ситуаций, что сложно поверить, что такое в принципе возможно. Например, была история, когда я работал исполнительным директором в газете «Жизнь» и заметил, что количество рекламных полос в газете не соответствует количеству отгруженных денег, полос продали больше. Это было в одном из регионов. 

Начал разбираться, за какую конкретно рекламу не зашли деньги. Оказалось, что не зашли деньги за рекламу одной стоматологической клиники. Через две недели выяснилось, что у мужа директрисы филиала были больные зубы, и она пыталась ему зубы вылечить за счет бартерной рекламы. Казалось бы — неужели она не понимала, что ей грозит уголовная ответственность, что её просто выгонят? Но она это сделала. И таких примеров реально много. 

Ну как. Объяснить лажу редакторов, например.

Мы знаем свои проблемы и всегда в них признаемся. Были и такие ситуации.

Правда, что ты 10 лет назад ты начал свою карьеру фотокором в газете «Жизнь»? Сколько тебе было, 15?

Да, и я делал неплохие репортажи. Например, снял бухающего Тарантино в ресторане «Царская охота» на Рублёвке. У меня в кармане было рублей 150, а там один пирожок стоил рублей 90.

А зачем зашёл тогда?

Есть такое понятие, «отработать звезду», и мы ездили за Тарантино. Я в составе команды приезжаю в этот ресторан за ним, и редактор фотоотдела отправил меня туда. Я зашел, сел за столик рядом. А Тарантино сидит за столом, где сидит еще человек двенадцать, и по периметру его окружает охрана, человек восемь. И я сижу с журналистом, и у нас нет камеры, только «мыльница». В лоб снимать нельзя, а надо как-то подойти и его сфотографировать.

На тот момент я смотрел только один фильм Тарантино — «Убить Билла», первую часть. Пишу брату, который хорошо знает кинематограф. Он присылает мне SMS-кой список фильмов, я подхожу к столу и изображаю фаната. Перечисляю его фильмы, подглядывая в телефон. Подошла охрана, но Тарантино сказал: «Оставьте, это мой фанат». Он был уже навеселе. Я попросил с ним сфотографироваться, а потом спросил, можно ли сфотографировать, как он водку пьет. И поскольку все были пьяные и ржали, он ответил да. Мы пощелкали, выходим, на выходе нас ловит охрана и спрашивает, из какого мы издания. Я говорю, что я фанат и предлагаю показать свой паспорт, при этом понимаю, что у меня в кармане лежит журналистское удостоверение. Охранник говорит: «Ладно, не надо, проходи», ну и меня отпустили. 

На следующий день — вообще чума. Поскольку я был аккредитованным журналистом, меня отправляют на пресс-конференцию Тарантино, а как я туда поеду, если я вчера говорил, что я просто фанат? И ребята сказали: это твоя работа, иди. Ты бы видел глаза Квентина Тарантино, когда он увидел меня с профессиональной камерой и бейджиком на пресс-конференции. Причем я стоял, как назло, прям напротив, и он смотрел на меня в лоб минуты две. А потом в газете вышел огромный материал: «Тарантино зажёг в московском ресторане».

Я тогда стажировался, и с этими работами поступал на журфак МГУ. И комиссия смотрит, а там съёмка за съёмкой: Квентин Тарантино, «Фабрика звёзд», драка Жириновского, суд над Ходорковским. Я долго пытался объяснить им, что это современная журналистика, таблоидная.

Ты в процессе работы фотокорреспондентом познакомился со всей московской тусовкой?

Там были очень негативные знакомства. Это сейчас у нас холдинг, LifeNews, а тогда была газета «Жизнь», которую все ненавидели. Тимати, который сейчас мой хороший друг, — ему было лет 19, а мне 15, он кричал, размахивал руками, угрожал камеру разбить.

Ну, многие и LifeNews сейчас так же ненавидят.

Но статус другой сейчас. Одно дело, когда ты выпускаешь газету, а другое дело, когда у тебя есть «Известия», телеканал, сайт — совсем другой имидж.

Тебя не смущает, что вас называют госпропагандой?

Знаешь, как однажды сказала Алла Борисовна: неважно, что о тебе говорят — главное, чтобы говорили. Перестанут говорить — значит, о тебе забыли. Мне неважно, что говорят, я делаю свою работу. И судя по цифрам и рейтингам, мы делаем её хорошо.

С каких трех сайтов ты начинаешь свой день?

LifeNews, TJournal и почта на Gmail.

А на TJournal ты что делаешь, кроме того, что проверяешь, есть ли твои твиты в топе?

Смотрю коубы. Бесит, что робот как-то неправильно работает, там появляются грузинские какие-то видео. Ты смотришь — 8 тысяч просмотров, но что это вообще? Может, накрутили? Бред какой-то. Или какой-нибудь Рома Жёлудь его выложил. Было же такое, что он в своё время весь топ твитов занимал.

Да, мы его как раз за это и забанили.

Святая троица

Сайты, с которых Ашот начинает каждое утро

LifeNews, телеканал и интернет-СМИ

TJournal (вы сейчас здесь)

Gmail, электронная почта