Ретвит во имя Аллаха Статьи редакции

Учёные исследовали связи в социальных медиа для выявления структуры противоборствующих сил в гражданской войне в Сирии. Анализ опубликовал портал MIT Technology Review. TJournal публикует краткий перевод этого материала.

Социальные медиа стали инструментом социальных перемен по всему миру. Twitter, Youtube и подобные платформы сыграли ключевую роль в Арабской весне — серии гражданских конфликтов, прокатившихся с 2010 года от Туниса и Египта до Ливии и Йемена и дальше.

Но наиболее полное покрытие в социальных медиа получил конфликт в Сирии, продолжающийся уже три года. Люди по всему миру массово загружали видео столкновений на YouTube и распространяли их через Twitter. Со всех сторон конфликта было вовлечено множество аккаунтов в социальных медиа.

Дерек О’Каллагэн вместе с коллегами из Университета Дублина заинтересовался тем, насколько активность в социальных медиа отображает ситуацию на полях военных действий. В большинстве исследований политического активизма наблюдалась чёткая поляризация сторон. Но активность в социальных медиа в Сирии оказалась намного более сложной и запутанной.

Исследователи изучили более 600 аккаунтов Twitter и Youtube, которые публиковали или ссылались на контент по теме сирийского конфликта. Так как многие из аккаунтов связаны друг с другом явно или схожи по контенту, они формируют сообщества. Поэтому О’Каллагэн использовал стандартный алгоритм обнаружения сообществ, чтобы отобразить структуру связей между пользователями.

Алгоритм выявил 16 отдельных сообществ, которые объединялись в четыре чётко разграниченные группы.

Первая группа — джихадистов — состояла из трёх сообществ и объединила аккаунты, связанные с Аль-Каидой (жёлтые группы справа на рисунке).

Вторая группа — курдов — состояла из сообществ политических партий и молодёжных организаций (красные группы вверху).

Третья, про-Асадовская группа, содержала одно сообщество сторонников правительства (фиолетовая группа слева).

Последняя группа состояла из десяти сообществ секулярной (умеренной) оппозиции (голубые группы в центре). Сюда также вошли аккаунты, поддерживающие Свободную армию Сирии и Сирийскую национальную коалицию. Чёрным на рисунке изображены участники нескольких сообществ.

Учёные исследовали и репрезентативные сообщества внутри каждой группы. Так, сообщество, поддерживающее Свободную армию Сирии, состояло из 105 аккаунтов, в самом популярном одном из которых (с 73 тысячами фолловеров) публиковали фото неопознанных тел для идентификации. Сообщество джихадистов же распространяло совсем иной контент: фотографии оружия, боевых действий, погибших бойцов и отрезанных голов противников.

Умеренное/секулярное сообщество было наибольшим из исследуемых (137 аккаунтов). В отличие от других групп, его участники много твитили на английском, что объясняется активным участием сирийской мировой диаспоры. Также в этом сообществе было наибольшее количество женщин.

Ещё одно интересное наблюдение: сообщества по-разному реагировали на события. В частности, секулярное сообщество немедленно начало выкладывать видео химической атаки в Гуте, тогда как джихадисты никак не реагировали на это целых два дня.

Отличалась и «громкость» реакции. Члены умеренного сообщества загрузили 440 видео в день атаки и значительно больше — в последующие дни. Джихадисты же загрузили всего 37 видео через два дня после атаки и ещё меньше — в последующие дни.

Интересно, что другие исследования политической активности в социальных медиа обычно показывают чёткую поляризацию: участники сети делятся на два противоположных лагеря. Но ситуация в Сирии оказалась намного сложнее.

Этот материал является сокращённым переводом статьи «Social Media Analysis Reveals The Complexities Of Syrian Conflict» в блоге MIT Technology Review.