TJ и Pure: откровенное интервью со стримершей Полиной Смирновой

TJ и Pure в рамках совместного спецпроекта поговорят об откровенном и профессиональном с пятью героинями, зарабатывающими деньги с помощью собственных проектов и чья деятельность так или иначе пересекается с эротикой. Интернет позволяет открыто обсуждать широкий спектр тем, но всё, что связано с темами эротики и секса, до сих пор воспринимается обществом как табу, не говоря об уважении к связанным с ними профессиям.

Сервис спонтанных знакомств Pure старается это изменить. «Этот проект — возможность услышать голоса смелых, умных, ярких женщин, которым в силу их работы и творчества неизбежно приходится сталкиваться с осуждением, занижением личных качеств из-за их связи с обнажением, эротикой, сексом. Я знаю на личном примере, как непросто молодой женщине в этих сферах быть услышанной, поэтому искренне восхищаюсь нашими героинями, уважаю их за смелость и открытость», — говорит Елена Рыдкина, секс-евангелист Pure.

Сегодня в гостях TJ — Полина Смирнова, 23-летний геймер из Сыктывкара, стримерша League of Legends, известная под ником Sorabi. Смирнова прославилась после того, как несколько раз попала в рейтинги самых сексуальных стримерш России, однако на играх она останавливаться не собирается.

Материал подготовлен при поддержке Pure.

Лена Рыдкина: Как ты попала в стриминг?

Полина Смирнова: Год назад примерно. Где-то в декабре 2015 года был конкурс на портале PrestigeGaming.ru среди девушек стримерш. Я до этого вообще не играла на публику, переживала, волновалась, стеснялась. Но мне давно предлагали: «Иди, посмотри» — «Нет, не буду». И в общем, мне мой уже бывший муж сказал: «Иди, Полинка, ты что, поиграй». И так получилось, что я выиграла этот конкурс. Призовой фонд там был 10 тысяч долларов, по-моему. И мы полетели вдвоём на Маврикий.

Никита Лихачев: Неплохо.

Вообще в призах была поездка на двоих на любой остров, который выберешь. То есть мы могли выбрать всё, что угодно, но я спросила, какая примерно будет стоимость. Он сказал: «В 10 тысяч долларов уложитесь» — «Конечно, я уложусь!» Поехали отдыхать, и вот с этого всё началось. Я уже поняла, что…

Никита: Что это твоё. А как выбирали победителя?

Победителя выбирали сами ребята с портала Prestige Gaming, то есть накрутка была вообще невозможна. Могли голосовать только ребята, те которые сидят на форуме, и только один раз. Там была такая система — можно было голосовать в плюс, а можно было в минус голосовать. То есть один плюс равнялся одному минусу.

Была такая борьба среди фанатов других девочек, они минусовали конкуренток. Но получилось так, что я в конце победила.

Лена: Но при этом у тебя же своей аудитории на тот момент вообще не было.

Вообще не было, да. Там были девочки, которые до этого светились на этом портале, в отличие от меня. Я там вообще ничего не писала и пошла туда участвовать просто ради пиара. Почему бы нет, если буду стримить — это хорошее, так сказать, начало карьеры. И, да, получилось так, что у меня вообще не было публики никакой, а ещё и выиграла. Потом я, конечно, удивилась, но мне было очень приятно.

Никита: До того, как ты поучаствовала в этом конкурсе, ты чем занималась?

Я играла в World of Warcraft с 2011 года, но без стримов. Я училась тогда, по-моему, ещё даже очно, потом только ушла на заочку. Так вот работала и играла.

Никита: А где работала?

В магазине. Даже не по профессии. То есть у меня ещё диплома нет, вот я сейчас заканчиваю.

Лена: А что у тебя за профессия?

Буду учителем английского языка. То есть, конечно, я им не буду: если честно, я уже пока поучилась, у меня вот здесь это всё (показывает на горло), я уже думаю просто этот диплом получить, отдать его маме и сказать: мама, ты так хотела, держи.

Никита: Но по крайней мере будешь «спикинг инглиш», да.

Лена: Можешь идти на англоязычную аудиторию.

Если переходить на англоязычный стриминг, то это, конечно, вообще уже другой уровень. У них к стримингу относятся совсем по-другому. Там считают, что если человек стримит — это его работа, вы должны его поддерживать. У нас это такое дело, очень добровольное, а у них оно как будто добровольно-принудительное.

Лена: Профсоюзы, может быть, ещё есть.

У них менталитет другой вообще.

Лена: Но это нормально. А сколько тебе сейчас лет?

23 недавно только вот исполнилось, 9 мая.

Никита: То есть ты двадцатитрехлетняя почти-выпускница пединститута, которая получает сейчас диплом учителя английского языка, и при этом уже известная стримерша.

Лена: И ездит на острова.

Никита: Просто на 10 косарей поотдыхала на Маврикии.

На моем стриме ещё шутят о том, что я разведёнка. Сейчас я ушла с работы, но это потому, что я работала в магазине продавцом — это был хороший вариант во время заочной учёбы. Работала там почти три года.

Никита: Ты ушла, потому что тебе приносят деньги стримы, или ты ушла, потому что задолбала эта работа?

Да, я ушла, потому что я поняла, что надо развиваться больше в интернете. Сейчас такой век, что этого можно достичь. У меня в планах развивать канал на YouTube. Контент будет разносторонний: игры, тренерство, немного из жизни. У меня просто такой формат стрима, что мы играем-играем-играем, а потом стрим останавливается — и мы разговариваем за жизнь, все спрашивают совета. Такой ламповый стрим, как это сейчас модно говорить.

Никита: Я пока главный ответ не услышал: если ты ушла с работы, тебе хватит-то на жизнь стримами зарабатывать и тем, чем ты сейчас занимаешься?

Да, на жизнь конечно. То есть, смотря на какую жизнь.

Никита: На Маврикий ты пока ещё сама не слетаешь?

Да, на Маврикий пока что не слетаю, но надо просто развиваться. На жизнь хватает.

Лена: Вот ты сейчас назвала один из вариантов развития — это YouTube-канал. А какие ещё есть профессиональные варианты, которые тебе позволят выйти на принципиально иной уровень? Я так понимаю, ты собираешься задержаться в этой индустрии.

Вообще в планах есть такое, да. Вот слышали про игру League of Legends? Она популярна очень, но в основном среди европейцев, в России не очень развита.

Я как это рассматриваю — ты стримишь, пиаришься, развиваешь канал. Бывает такое, что кто-то из индустрии взял и заметил девочку. У меня на стриме уже шутят, мол, я «Мисс Ягодицы League of Legends». Почему бы не стать лицом этой игры — это же всё можно устроить.

Можно сидеть на турнирах. Я не рвусь комментировать эти игры, да, но просто посидеть красиво, похихикать, разбавить мужскую компанию — почему бы нет. Вот я бы хотела туда выйти.

Лена: А тебе комфортно вообще находиться вот в такой патриархальной среде? По сути, ты развлекаешь совершенно непонятных мужиков. Не чувствуешь себя королевой задротов?

Да, на самом деле у меня сейчас просто модный стрим с ботами (шутит). Очень многие стримят с ботами. Я думаю, вы знаете, что это такое? Накрутка, то есть когда зритель не настоящий.

Я такой никогда ерундой не занималась, и у меня как-то сложилось изначально, что у меня на самом деле на стриме в чате сидят постоянные ребята, и к ним постепенно добавляются новые. Они все настолько интересные, кто чем занимается: кто китайский выучил, кто путешествует постоянно и стримы смотрит с телефона: «Я сижу в кафе, мне сейчас автостопом ехать, вот зашёл на секундочку тебя посмотреть».

Они тоже работают — кто дизайнер, кто ещё чем-то занимается. Нет такого, что все школьники. Если взять стримы по «Доте», то да — там школьники, дурачки.

Почему стримлю я — потому что мне это приносит удовольствие. У меня очень хорошие зрители сами по себе, я прям их обожаю. У нас есть уже общие шутки какие-то. Я могу играть, например, не смотреть в чат, они сами между собой там что-то болтают: кто встретиться хочет, кто потом играет вместе. Как семья маленькая. И когда приходят школьники, им неинтересно, они потом ещё начинают меня как-то, как это говорится, троллить.

Но у них не получается, потому что у меня на стриме никого не банят. У нас есть ирония, сарказм. Когда мне говорят какие-то нелицеприятные вещи, мне всё равно, я могу просто согласиться. То есть им неинтересно, школьники отсеиваются сразу. Дурачкам там тоже делать нечего.

И вот как-то получился такой контингент. Поэтому я не чувствую себя там королевой задротов, я чувствую просто, что я человек, который сплотил людей абсолютно разных, но очень интересных.

Лена: А для чего они к тебе приходят, как тебе кажется, вот все эти замечательные люди?

Есть категория стримеров, которые, например, очень круто играют и люди реально смотрят, чтобы учиться чему-то. Я не могу сказать, что я там какой-то супер-игрок.

Никита: Про-геймер, да.

Да, вот именно. Раньше были модными стримы-шоу, когда человек сидит перед камерой, но он просто говорит ерунду всякую или там что-нибудь устраивает, кричит, рассказывает.

Никита: Ты про Карину, что ли, конкретно?

Типа того, да. Был ещё такой Sodapoppin, популярный зарубежный стример. Он устраивал прям шоу, вёл себя очень эпатажно, но люди понимают, что он не настоящий, и сейчас потихоньку уже от этого устали.

Лена: Как жену обнял.

Да. Музыка приятная, всем смешно, весело, компания. Мы ещё иногда сидим в Скайпе. У меня тоже там забавные ребята, с которыми мы играем, но, в общем, атмосфера домашняя, и люди просто расслабляются. У нас нет вот этого ора, у нас никто никого не оскорбляет.

Лена: А твоя аудитория — в основном люди из твоего города, или по всей России разбросаны?

Они вообще по всей России. У меня даже есть постоянные зрители за границей: кто откуда — Германия, Испания, Англия, Америка. Вот честно, их вообще не понимаю. Они смотрят стрим постоянно, но ничего не понимают, не разговаривают на русском. Периодически я могу отвлечься, ответить что-то на английском, но в основном-то стрим русскоязычный.

И там есть один мальчик, как раз в топ-донатерах у меня. Он прям просто приходит и сидит. Говорит: «Я на тебя смотрю, ты там что-то говоришь красиво. Вот я смотрю, ты посмеялась — и я посмеялся. Неважно, что ты говоришь».

Лена: Уже в туры зовут по России: приезжай, соберём встречи по стриму?

Постоянно смеёмся, что я устрою тур по Золотому Кольцу.

Никита: Но ты не ездила пока еще никуда, да?

Нет.

Лена: А вот в своем городе ты как-то развиртуализируешься со своими подписчиками или нет?

У меня из города пару раз было такое, когда я шла и мне кричали: «Полина стримерша! Индустриальный коуч передает тебе привет»! Я обалдела, мне было так приятно, но ничего не смогла ответить, только привет.

А вообще это не очень сильно развито, потому что Сыктывкар — это такая дыра, здесь всё на 20 лет отстаёт. Но у нас любую более-менее заметную девочку все знают, но виду не подают, а только шу-шу-шу.

Никита: Как ты умудрилась, живя в этой дыре, стать известной стримершей? Ты выглядишь не очень типично для города, который до сих пор ассоциируется с советским прошлым — татуированная блондинка, следит за собой, знает английский язык, нормально общается с иностранцами.

Не знаю.

Лена: Что ты там забыла вообще в Сыктывкаре? Не хочешь перебраться?

Нет, у меня ещё есть тут планы. Заканчиваю диплом.

Я хотела поступить, конечно же, в Питер. Но получилось так, что молодой человек остался здесь, и я по дурости своей тоже осталась. Но вообще у меня родители всё равно собираются отсюда уезжать: здесь холодно и противно. Они хотят жить на юге, а я пока вот как раз заканчиваю диплом, так вот мы скорее всего вместе все и переедем. Они на юг, а я куда-то в большой город.

Никита: Петербург, Москва, что-то такое?

Да.

Лена: Ты уже подбивай своих подписчиков, чтобы они собирали тебе на квартиру в Питере!

Никита: По тому, что ты уже напридумывала стратегию развития, у меня создаётся ощущение, что у тебя есть кто-то вроде продюсера. Тобой интересовались уже из крупных объединений видеоблогеров, предлагали сотрудничество?

Приглашали, может быть знаете, на такие мультистриминговые каналы — это когда люди стримят по очереди друг за другом, но мне это неинтересно. Мне интересно работать только на себя, а так больше предложений особо и не было. У меня просто идея развития YouTube-канала — сделать канал обо мне, грубо говоря. А я делаю много, играю, хожу в зал. Опять же, готовлю правильную пищу — сырники с ничем или что-то в таком духе.

Лена: Ты еще развивай психотерапевтическое направление для мальчишек, чтобы они к тебе обращались с какими-то проблемами с девчонками.

100% будет. Это как «Секс с Анфисой Чеховой», только «Стрим с Полиной Смирновой». Вчера только был вопрос: «Мне девушка говорит, что ей стало со мной скучно, что мне делать»? Я говорю: «Сделай вид, что ты завёл любовницу, ей сразу будет нескучно».

Лена: Полина, ты такая молодец.

Никита: Лена сидит и думает: «Пора уже заводить мне YouTube-канал, что-то я туплю».

Лена: У меня же «Карамба», зачем мне сейчас ещё свой YouTube-канал!

Никита: Да, точно. Лена пошла сразу по головам.

Лена: Полин, а у тебя вообще есть женская аудитория среди твоих подписчиков?

Да, у меня там есть пару девочек, но если брать в процентном соотношении, то их около 5% — это девочки, которые не могут зайти на стрим, не сказав: «Вот шлюха, такие фотографии в Инстаграме публикует!»

Девочки ещё похлеще мальчиков, которые говорят мне о том, как должна выглядеть женщина, что к чему, мне 23, а я уже развелась, где мои дети. И всё в таком духе, что показывать всякие части тела нельзя. Они не могут с этим смириться, а я говорю: «Ну хорошо, не показывай, если там тебе нечего показать, я же не лезу к тебе. И всё».

Лена: И отваливают.

Никита: А есть подколы от коллег по цеху?

Была одна такая девочка, но она, правда, всех ненавидит, а девочек тем более ненавидит. Обо мне очень нелестно отзывалась. Она пришла ко мне на стрим, начала говорить гадости. Но потом я ей просто ответила как-то по-умному для неё, что она даже сказала: «Блин, прости, я не ожидала, что ты такая адекватная, я думала ты полная дура». Извинилась и всё.

Я уже с этим смирилась, и поэтому стараюсь так не мерить людей, не обращаю на это внимание, и пока с человеком не пообщаюсь, я выводы не делаю.

Лена: Ты же понимаешь, что большое количество твоих подписчиков очень не прочь были бы с тобой заняться сексом. Тебе вообще комфортно думать о том, что каждый мужчина зрительно на тебя дрочит?

Да, абсолютно комфортно — в этом, наверно, есть доля эксгибиционизма. Я воспитана среди парней, у меня особо нет подруг: как-то с девочками общего языка нет, а с парнями всё просто. Поэтому я к этому отношусь вообще спокойно.

А почему нет? Я считаю, что это нормально, когда кто-то кому-то нравится. Не обязательно со слюной у рта, когда вообще не можешь, крыша едет и всё такое. Я воспринимаю это нормально.

Лена: Но не всем бесплатно достаётся, правда, кому-то платить приходится.

Да, и такое бывает, но в основном бесплатно ведь.

Лена: А в офлайне люди, с которыми ты общаешься в родном городе и которые, в принципе, могут воспринимать тебя как звезду интернета, — у тебя не возникают ощущения, что они как-то себя не так ведут, что они тебя ставят на пьедестал какой-то, излишне идеализируют?

Нет. Я простая: могу идти и сказать — господи, так в туалет хочу, срочно, где здесь есть туалет? Я не хожу такая зазнавшаяся. Все мне говорят: если ты станешь популярной, надеюсь, ты не испортишься. Или я, например, иду и все такие: «О, господи — это что, та топ-стримерша идёт?» И я такая: «Да-да, успокойтесь, ребята». Но это всё на уровне шутки, не больше.

Лена: А из-за твоего суперсексуального образа в интернете у тебя не возникает проблем в офлайне — какие-то незнакомые люди могут начать вести себя с тобой развязно, думая, что ты готова к физическому контакту?

На самом деле, вот как я в интернете выгляжу, надеваю эти ошейники, — я всегда так хожу и в жизни. Но я не хожу по барам: зал, учёба, ещё где-то бываю, могу пройтись с ребятами. Я не хожу никуда одна, я себя вообще оберегаю от этого от всего. Если что, друзья скажут: «Ну-ка, слушай, от Полинки отойди».

Лена: Расскажи про свою личную жизнь: у тебя появился парень после мужа, или у тебя только дружбаны?

Дружбаны у меня, мне пока этого достаточно. Полтора года я была в браке. Потом в один прекрасный день: «Что, давай, может быть, разведёмся?» — «А давай». Вот так. Мы как-то просто начали общаться как друзья.

Лена: Вы сейчас продолжаете общаться?

Да-да, мы нормально разошлись. Все родственники мои говорили: «Вы что, даже не набьёте друг другу морды? Так нельзя разводиться». Хотя там любовь такая была. Но мы познакомились в World of Warcraft, ездили друг к другу в гости.

Никита: Просто не сошлись в итоге?

Да. Бывает же такое: ты живешь с человеком и потом понимаешь, что он хороший, но не твой. И мы как-то обоюдно это поняли, ну и ладно. Мы без обид, всё нормально, всё в порядке.

Никита: Ты сейчас пока не ищешь новых знакомств?

Нет, я отдыхаю.

Никита: Когда созреешь для новых отношений, будешь искать их в интернете или всё-таки в офлайне? Вот с парнем из World of Warcraft будешь знакомиться?

Лена: Или ты не будешь искать вообще, а пусть само придёт?

Само придёт. Я вообще не представляю, как можно ходить куда-то, искать. Я и не хожу. В Сыктывкаре я очень много времени провожу за компьютером и в зале. Мне неинтересно ходить по всяким клубам. Я не могу вообще просто выйти и бесцельно погулять. И как-то мне даже негде знакомиться.

Никита: Настоящая современная деловая женщина.

Лена: Отношения отношениями, но секс — двигатель прогресса. Возникает у тебя желание познакомиться с кем-то и просто потрахаться?

Нет, я не такой человек. Для меня секс — это не механическое, а эмоциональное.

Лена: Может, есть какие-то хорошие и близкие друзья, с которыми, в принципе, и так здорово, но при этом замечательно было бы и сексом заниматься? Или это не твоя история: надо, чтобы романтик был, да?

Не, романтик нет, наоборот, ухаживать тоже не надо, а нужно вот так: ты что, всё, хочу — не могу. Вот так. Если такого нет, то я без этого спокойна.

Лена: Неинтересно.

Я не вижу смысла размениваться на что-то, когда нет вот этого — господи, этого хочу, о боже. И ты думаешь потом ночью: а как это было в августе, вспоминаешь, и ладошки потеют, и ходишь, как дура, и улыбаешься. Вот это кайф, а остальное — нет.

Я сублимирую на тренажёрах, на беговой дорожке. Побегайте 50 минут, потом уже никакой секс не захочется. Придешь домой, будет жрать охота. Единственное, почему я жалею, например, эх, мужика нет — вот что-нибудь поесть бы приготовил.

Лена: Извини за вопрос, но мастурбировать любишь? Для тебя это замена, пока мужчины нет?

Нет, я вообще спокойно без этого обхожусь. Нет у меня такого, что лезешь на стенку. Я очень тактильная. Мне нужно, чтобы меня обнимали, гладили. Мне не важно пойти и кончить как-то, главнее эмоции.

Лена: У тебя есть среди знакомых люди альтернативных сексуальностей? Может, сама практикуешь отношения с тремя, четырьмя людьми, или свингеры есть знакомые?

Нет, это же Сыктывкар, здесь это будет только через лет 20-30. У нас есть люди нетрадиционной ориентации, например, ребят-гомосексуалистов я особо не знаю, а девушек таких у нас очень много. И я с ними дружу, общаюсь и нормально. Я не ханжа в этом плане. Единственное, что вы главное меня просто не трогайте. Я не понимаю пропаганду вот этого всего, я же не выхожу и не кричу на площади: я сегодня с мужем так трахалась, да вы бы все знали, как я это делала со своим мужем! А они выходят и говорят: а мы вместе живём. Ну, так живи, господи, кто тебя спрашивает.

Я бы спокойно могла жить, наверно, с несколькими людьми. Не обязательно иметь какую-то сексуальную связь, но просто жить именно с парнями. Мне кажется, для меня бы это было вообще изи.

Никита: Изи.

Лена: Но я имею в виду в том числе и сексуальную связь.

Я человек-однолюб: если у меня вдруг прокнуло к одному человеку, я не могу с другим.

Никита: Прокнуло.

Лена: Вернёмся опять к стримам. У тебя внутренняя цензура, чего бы ты никогда не сделала в эфире? Сиськи там показать.

Конечно, для меня есть граница между например, красивой эротикой, когда ты там почти раздетая и зрителю тебя хочется не одеть, а раздеть дальше. Я считаю, что есть очень важная грань между эротикой и порнухой. То есть, если бы я хотела дрочить на камеру, я бы пошла на BongaCams или ещё куда-нибудь.

Лена: Видишь ли ты себя в будущем в индустрии веб-камов?

Нет, нет, меня это не интересует. Я ценитель красивой эротики. Но периодически, конечно, бывает: «Полина, покажи задницу». И я такая: «Ладно», — и показывают задницу в шортах, например. И мои дорогие зрители счастливы.

Никита: А вообще в интернете можно найти какие-то твои откровенные фотки? Может, бывший слил, или ты сама публиковала.

Нет, вы знаете, в этом плане мне повезло. Я потом всё сама взяла и удалила. Но вы, наверное, догадываетесь, что происходит, когда ты встречаешься с человеком на расстоянии.

Никита: Но в плане ню-фотосетов ты чиста, да?

Да. То есть фотографий, где я сажусь одним местом на огурец, у меня в Инстаграме в принципе нет. Меня звали на такие эротические фотосессии, но я бы не стала просто этим заниматься. В этом плане я придерживаюсь немножечко совкового мнения, что у человека должна быть какая-то загадка, а когда ты полностью открываешься — это уже неинтересно. Пусть они хотят видеть меня голой, но никогда этого не увидят.

Лена: А родители знают, чем ты занимаешься? Для них же, наверно, не сильно большая разница между эротической фотосессией и, условно, стримом в минимуме одежды.

Ой, у меня довольно-таки современные родители. Только они не понимают, откуда деньги появляются. Я говорю: «Мне платят потому, что я просто нравлюсь ребятам». Мама такая: «Хорошо». Они поддерживают меня, почему нет? Она говорит, как любая мама: «Конечно, ты такая особенная». Как-то спокойно они к фотографиям относятся. У меня это даже не обсуждается в семье, правильно, неправильно, — они вообще в это не лезут. Полностью отдают бразды правления мне.

Никита: А ты с ними живёшь или отдельно?

Сейчас да, с родителями. Как раз мы развелись, и я переехала. У меня очень-очень тёплые отношения с семьей, и поэтому я даже не представляю, как переехать в другой город.

У меня подруга единственная — это мама. Ей я могу сказать абсолютно всё. И на те же самые сексуальные темы поговорить, и об учёбе. У меня вся семья такая, все простые, нет такого, чтобы что-то нельзя было делать. Хочешь — делай! Живём один раз.

Лена: Ты себя видишь матерью или ты хочешь быть самостоятельной, бизнес-леди, путешествовать и не быть привязанной ни к кому и ни к чему?

Я понимаю, конечно, что дети нужны. Просто я работала в магазине детской одежды и шутила, что если я ещё проработаю там несколько лет, то больше никогда не захочу детей. Сами понимаете: своих-то детей ты любишь, а когда там чужие спиногрызы, они такие вредные бывают, господи.

Но, думаю, первый ребёнок не раньше 27 лет — это 100%. Ещё лучше где-то в 30, вот как у всех бизнес-леди. Я считаю, что это нормальный возраст. Я не боюсь быть старой мамой. Какая из меня старая мама — я вся татуированная.

Лена: Не боишься, что у детей будут какие-то проблемы в школе — будут говорить, что ваша мама шлюха?

А у меня дети будут такие, что скажут: «Как-как ты сказал? А ну иди сюда». Это же от воспитания всё зависит. Я думаю, что к тому моменту уже будет модным абсолютно другое, и все про меня забудут.

Никита: У меня такое ощущение сложилось, что тебя невозможно смутить ничем.

Да, наверное, нельзя.

Лена: Потому что очень здоровый человек психически.

Многие на мои стримы заходят, чтобы обязательно что-то сказать обидное. Девочки обычно говорят: «Полина, ты когда-нибудь делала минет»? Я такая: «Не знаю, а что это? Может и делала когда-то». И все хохочут.

У нас всегда такая атмосфера, все эти шутки про интимные места. Но это вообще-то нормально для нашего контингента. У меня даже стоит пометочка «18+» на всякий случай, чтобы потом ко мне не было претензий и не забанили. Бывает, маты проскакивают.

Как раз на днях было обсуждение. Ко мне зашёл один из хейтеров и сказал: «Вот ты себя продаешь, тебе не стыдно»? На что я ему сказала, я говорю: «Прости, что я не математик, прости, что мне не хватает мозга что-то изобрести. Мне перед тобой за это извиниться?»

Вот у меня лучше всего получается базарить и ухаживать за собой. Это тоже сложно. Я ни в коем случае не жалею себя, но я к тому, что это занимает время, но получается у меня лучше всего. Зачем мне идти по пути сопротивления: нет, я буду математиком. Какая математика, это вообще для меня тёмный лес. Я абсолютно согласна с тем, что я продаю своё лицо, но есть какая-то в этом грань.

Лена: Ты говорила, что с тобой ходит целая рота мужиков. А были проблемы с мужиками, чтобы приставали?

Нет. Я просто живу в таком криминальном районе, мы называем его гетто. Тут, конечно, свои ребята. Поэтому я никогда не переживала.

В юношестве я каталась на доске, я была одна девочка в скейт-парке и всегда среди пацанов. Я к этой теме отношусь очень серьёзно: девушка идёт в мини-юбке, а потом её трахает какой-то маньяк и она такая: «Как посмел?» Мне хочется задать ей вопрос: «А ты юбку-то для чего надевала?»

Если ты одеваешься вызывающе, ты бросаешь вызов обществу: посмотрите, какая я сексуальная. Ну, так будь к этому готова. Я вот в тёмный переулок не пойду: лучше доеду на такси, если меня не провожают.

Никита: Но ты ходишь в мини-юбке?

Лена: Тебе нравится, когда на тебя обращены все эти взгляды, да?

Конечно. Я говорила про эксгибиционизм: недавно я опубликовала фотку в своей группе, мол, fashion is my profession, посмотрите, как я сегодня выгляжу. И один из друзей говорит: «Господи, Полина, как же тебе нравится, когда тебя раздевают глазами». На самом деле, наверное, так и есть: мне нравятся эти восхищённые взгляды. Не всегда восхищённые, конечно, есть и осуждающие, но на них я не обращаю внимание.

Лена: Это не заставляет тебя чувствовать себя как-то небезопасно, или твои мужики всегда рядом?

Мои мужики всегда рядом. Да, если что, я тоже, наверное, могу дать в морду.

Никита: Расскажи, что тебя мотивирует? Когда публично стало известно, сколько зарабатывает стримерша Карина, все как будто сразу захотели этим заниматься.

Во-первых, очень сильно мотивируют сами ребята, которые сидят у меня в чате. Я черпаю мотивацию как раз с таких людей. Есть те, что говорят: «Я бы тебя трахнул», а есть люди, которые говорят: «Я бы тебя, конечно, трахнул, но помимо этого ты ещё и человек хороший».

Чем отличается мой стрим от стрима той же самой Карины? Я бы не хотела слышать о себе такие вещи, которые Карина слушает в каждом стриме. Думаю, вы знаете, о чём я говорю.

Карина — это хайп: её смотрело много, сейчас её смотрит уже меньше, меньше и меньше. И потом останутся только совсем ярые фанаты. Я не строю из себя никого, соответственно, люди меня видят такой, какая я есть. Я им нравлюсь — они остаются. Приходят другие, их становится больше. Делать из себя звезду искусственным образом я не буду.

Никита: А что насчёт денег, они тебя не мотивируют? Сколько зарабатываешь на стримах?

Я прям цифрами не хочу говорить, но у меня есть, например, строка топ донатеров — можно посмотреть, сколько они жертвуют денег. В прошлом месяце там было что-то около 70 тысяч рублей.

Лена: Для Сыктывкара это очень круто.

Для Сыктывкара — да, это круто. Но опять же, понимаете, донат — это такое дело: сегодня он есть, а завтра его нет.

Чтобы стримить и зарабатывать, нужно прям работать. Вот вы меня нашли, предложили дать интервью. Потихоньку уже это переходит в более постоянный доход, но стрим — это когда в этом месяце повезло, а следующий месяц — не повезло. На такой доход надеяться очень тяжело.

Когда я уходила с работы, я целый стрим посвятила тому, чтобы спрашивать совета у ребят — стоит ли уходить. И они мне сказали: «Полина, мы тебе поможем. Сколько тебе надо денег?» И я сказала: «Ну, столько вот мне бы было нормально, чтобы не просто жить, а быть красивой девушкой — это очень сложно, дорого, занимает много времени и сил». И они сказали: «Хорошо, мы будем тебе помогать. Я тогда просто обалдела, разрыдалась».

Я обычно не такой человек, что сю-сю-сю. И я тогда подумала, что, да, надо продолжать это дело, если есть такие люди, которые готовы просто так помогать. Вот опять же, тот же мальчик из Испании: что он, трахнет меня, что ли? Как он это сделает? Мы даже друг друга понимаем-то плохо. А он всё равно мне донатит. И почему? Он говорит: «Ты мне нравишься, ты хорошая». Ну, что же, я ему запрещу что ли это делать?

Есть ребята, которые с первого дня у меня сидят на канале. Все ещё удивляются, как я помню всех зрителей — видимо, эта работа даёт мне какую-то такую эмоциональную приятную нагрузку, что я со своей памятью дурацкой запоминаю всех людей.

То есть они приходят, а я говорю: «О, а чего тебя так давно не было?» Он такой: «В смысле, ты что, меня помнишь?» Я такая: «Конечно!» Или там кто-то пришёл недавно, там цвет ника можно менять на Twitch, я говорю: «Ну-ка, смени обратно, теперь неудобно так, отвыкла». Он такой: «В смысле, ты что, помнишь какой у меня был цвет ника?» Я говорю: «Да, розовый». Он такой: «Обалдеть». Их подкупает очень сильно. Один мальчик как-то раз сказал о том, что у меня красивый маникюр. А я всегда так на это обращаю внимание: надо же, вот мужик, а маникюр заметил. И он теперь всегда когда приходит, я говорю: «Эй, привет, смотри, у меня новый маникюр!»

Никита: А он сидит и думает: «Блин, нафиг я тогда сказал, теперь каждый раз эту хрень слушать». А сколько тебя обычно в онлайне смотрит человек?

Ну, 100, бывает 150. Для League of Legends это довольно-таки большой уровень, потому что у нас топ-игрока могут смотреть 500 человек, а тут девочку какую-то смотрит 100 — это довольно-таки прилично. Ребята мне, конечно, предлагают стримить другие более популярные игры, но я считаю, что хороший стример именно в том, чтобы стримить то, что тебе нравится.

Люди это видят и чувствуют, что ты не просто для денег или для публики. Я не такой человек, который гонится за бабками, я не буду создавать этот хайп, я не буду делать то, что мне не нравится, потому что я уверена, что люди очень сильно чувствуют эту отдачу.

#СпецпроектPure